Выпуск 104. Ольга Родионова

О любви пишут и мужчины, и женщины.
А об одиночестве - преимущественно
женщины. Объяснить словами, почему,
довольно трудно. Не буду пытаться.


* * *

Я не кую цепей, не строгаю палиц,
Не говорю стихами, ни даже прозой,
В твой беззащитный глаз не вонзаю палец,
Как заостренный шип, притворяясь розой.
Не говорю тебе: ты попался, умник!
Не говорю себе: улыбайся миру!
Я - молчаливый и незаметный узник,
Не соответствующий ни месту, ни мигу.
В этой темнице, что ты называешь телом,
Я - посторонний, старый, угрюмый гномик.
Я на полу рисую квадраты мелом,
Вписывая туда за ноликом нолик.
О! - говоришь ты, - О! - изучив квадраты,
Думая, что на этот раз ты все понял точно,
Думая, что достиг, наконец-то, правды...
Знак вопроса - тире - восклицанье - точка.


* * *

Листья считаю - ворох цветных бумажек.
Каждый всхлип оберну разноцветной шуткой.
Как ты далек, и представить жутко мне, даже
Дальше, чем до луны пешком, с посошком и дудкой.

Там, на луне, не я ль стою с коромыслом?
Полные ведра за годы натерли плечи.
Речи свои мы вряд ли наполним смыслом -
Кажутся людям странными эти речи.

Вон луны половинка висит над крышей.
Видишь меня? Я сверху машу рукою.
Может, и видишь, да только вряд ли услышишь
В голосе дальнем смех пополам с тоскою.

Так и живем, решетами водицу носим,
Лунную пыль метем подолом расшитым...
Если не так сказала - прощенья просим.
Только прощенья - ни нежности, ни защиты.


* * *

Не ходи за мной - я тебя заведу в тайгу,
В бурелом, в осинник, в колючий кедровый бор.
Я потом и сама отыскать пути не смогу,
И одна - не смогу, а не то что вдвоем с тобой.
Не ходи за мной - я тебя утоплю в тоске,
В одиночестве, в речушке, где сонный мор...
Муравей слезинкой сбежит по белой щеке.
Муравей - он мудрый, он знает, что ты - не мой.
Не ходи за мной, не ходи за мной по пятам,
По болотам, глупый волчонок, по маяте!..
Оставайся там, где ты весел, не верь устам,
Говорящим: мой, - ты не мой, и уста не те.
Видишь: берег угрюм, волчьих ягод полны кусты,
Видишь: вечер зловещ, как оборотень в лесу?..
Ты не сможешь, милый, не сможешь меня спасти.
Так позволь, хоть я напоследок тебя спасу.