Выпуск 258. Елена Соснина

Уговорили. Не буду пока. Пока буду, а там посмотрим.
Много слов о судьбах русской поэзии оставим на следующие выпуски.
В них же тоже надо будет что-то писать.
Вот в следующий раз будет 1 апреля, а за ним сразу Песах.
Так что, наверное, вы все-таки оставайтесь с нами.

Однажды прислал мне читатель Латакот стихотоворение, подписанное
Ланой Суховей. Я его разослала вам, и себе запомнила.
А недавно наткнулась на него в книжке. И узнала, как зовут автора.
Что ни для кого теперь уже не секрет, и даже написано на стихире.


Фламенко

1
я репетирую танец фламенко,
красная туфелька — тра-та-та.
юбку отбрасываю коленкой...
не суетиться! ведь красота -
в чёткости, в резкости и в атаке
звонких набоек, крылатых рук.
сердце выстукивает
из-за
так-та...
я — в окруженьи своих подруг.

2
сшей мне алую юбку со шлейфом, швея,
посвободней корсет — для дыхания,
я-твоя-не-твоя, я-твоя-не-твоя -
отстучу каблучками нахальными,
я поймаю и выдержу бешеный ритм,
на стопе набухают венки,
ты танцовщице на ноги не смотри,
если хочешь понять фламенко

3
я с утра в причёске своей проста -
гребешки костяные в сумке,
так боялась на встречу к тебе опоздать -
не спала, не ела, осунулась,
не брала браслетов, колец и серёг,
не шептала молитв от сглаза...
ты зачем-то образ этот сберёг -
гордой плясуньи в красном...

4
наступает вечер, наложен грим,
наклонились софитов венчики,
ты дождись — фламенко дотла сгорит,
и останется просто женщина.


Бирюзовое платье

Бирюзового платья ещё ты не видел -
Из японского шёлка на тонком подкладе.
В голубом палантине из дома я выйду
И поеду на чью-то богатую свадьбу.

Неужели мы встретимся здесь, неужели?
Бирюзовый озноб, голубые ожоги...
Пожилой мажордом разливает в фужеры
Каберне и мерло, бужеле и боржоми.

И несут целый вечер напитки и яства:
Шампиньоны, омары, шампанское, суши...
Обручально и прочно невестино счастье,
А мне счастья такого пока что не нужно.

А мне нужно пока что воздушное что-то:
Ненастойчивость губ, недосказанность слова..
Чтобы был не напрасен мой шёлковый шёпот.
Чтобы был не напрасен мой зов бирюзовый.


Помолвка

вот насубоченные люди
пируют в трюме заведенья.
нажим ножей, дрожанье блюдец,
и раскошелест дребеденег.
припрыжка вышколенных клавиш.
и пианиста бледный овощ...

хочу я вырваться из лапищ
ночных гогочущих чудовищ!

ведь нам с тобою шум не нужен.
уйдем из трюма вверх по трапу,
где скроют наше двоедушье
поля ночной широкошляпы.